Предпоследняя истина (сборник) - Страница 35

Проклятие, мы-то можем сделать сердце, подумал он, но это будет всего лишь муляж, имитация, оно будет походить на настоящее и даже будет сокращаться. Но если ем трансплантировать, оно окажется точно таким же, как все, что мы производим. И жизнь пациенту не продлит. Наше изделие, тоскливо подумал он, не продлит жизнь даже на мгновение. «Будьте любезны, оставьте отзыв о нашем сердце». О Господи, ему стало еще тоскливее, отвратительный внутренний туман набросился на него прямо здесь, в забитой людьми комнате Агентства, невзирая на присутствие его коллег-йенсенистов, Верна Линдблома, с которым он дружил, его начальника, Стэнтона Броза, и этого ничтожества Роберта Хига, задавшего, однако, острый вопрос; это делает честь Хигу, подумал Адамс. У него хватило мужества задать его.

Никогда ведь не следует полностью списывать человека со счетов, даже если он кажется совершенно бесцветным, пустым и продажным.

Линдблом опять, хотя и неохотно, подошел к столу с «археологическими находками». Он заговорил хриплым, лишенным эмоциональной окраски голосом:

— В любом случае, Луис Рансибл тут же подвергнет их углеродному анализу, и поэтому они должны не только выглядеть так, будто им по шестьсот лет. Они должны быть шестисотлетними.

— Вы же понимаете, — сказал Броз Адамсу, — что в противном случае мы бы не стали просить Верна изготовить совершенно новые вещи. Подобно вашим журнальным статьям, они будут подвергнуты старению. А вы видите их пока еще новыми.

Потому что старение, догадался Адамс, нельзя подделать. Рансибл моментально учуял бы подвох. Значит, это правда, подумал он.

Брозу он ответил:

— Мы часто слышали о какой-то машине времени, но не были уверены в том, что это не досужая болтовня.

— Она может доставить в прошлое, — ответил ему Броз. — На ней можно отправлять вещи в прошлое, но не получать их обратно. Только в одну сторону. Вы знаете, почему, Верн? — Он посмотрел на Линдблома.

— Нет, — ответил Линдблом. Адамсу он объяснил; — Это оружие было разработано во время войны одной небольшой фирмой в Чикаго. Советская ракета попала в здание. Персонал погиб. И вот у нас есть «зонд времени» только он один и уцелел. Но мы не знаем, по какому принципу он работает и как изготовлять такие зонды.

— И все же он работает, — сказал Броз. — Он переносит небольшие предметы в прошлое: мы загрузим эти черепа, кости, все, что лежит на столе, в этот зонд, этим мы будем заниматься по ночам на участке Рансибла в Южной Юте. Геологи покажут нам на какую глубину их должны зарыть наши железки. Это следует проделать весьма тщательно, потому что если мы зароем их слишком глубоко, самоходные бульдозеры Рансибла их не обнаружат.

— Да, кивнул Адамс и подумал: «Как мы используем это замечательное изобретение! Ведь мы могли бы отсылать в прошлое научную информацию, механизмы колоссальной для прошлой цивилизации ценности… Мы могли бы оказать неоценимую помощь людям прошлых эпох; всего лишь несколько справочников, переведенных на латинский, греческий или староанглийский…

Мы могли бы покончить с войнами, дать им лекарства, которые предотвратили бы эпидемии, распространявшиеся в Средние века, мы могли бы установить контакт с Оппенгеймером и Теллером, убедить их не изобретать атомную и водородную бомбы — для этого хватило бы нескольких кадров из фильма о недавно закончившейся войне. Но нет. Оно используется для том, чтобы состряпать фальшивку, при помощи которой, а заодно и других трюков, Стэнтон Броз станет еще могущественнее. А первоначально это изобретение применялось для целей еще более гнусных: оно было оружием».

Мы, думал Адамс, проклятый народ, «Книга Бытия» права: на нас лежит отметина. Потому что только проклятые, ущербные особи могут использовать свои изобретения так, как это делаем мы.

— Собственно говоря, — сказал Верн Линдблом, нагнувшись над столом и взяв в руки какое-то старинное «инопланетное» оружие, — насколько мне известно, «зонд времени» называли в этой чикагской фирме «обратным метаболическим распределителем» или как-то в этом роде. Я сделал эту штуковину по образу и подобию зонда. — Он протянул Адамсу устройство в виде трубки. — Обратный метаболический распределитель ни разу не был использован во время войны, — сказал он, — так что мы не знаем, как он должен действовать. Однако, он нуждался в источнике питания…

— Я не вижу ваши губы, — пожаловался Броз. Он резко повернул свое кресло-каталку, так чтобы ему стало видно лицо Линдблома.

Линдблом сказал:

— Я как раз объяснял Адамсу, что мне был нужен источник питания для внеземного оружия, разумеется, я не мог сделать просто новый футляр для оружия времен Третьей Мировой войны, потому что вполне вероятно, что эксперты Рансибла смогли бы установить сходство на основе сохранившихся компонентов. Другими словами…

— Да, — согласился Броз, — это было бы весьма странное совпадение, если бы у инопланетян, вторгшихся на Землю шестьсот лет назад, оказалось то же оружие, что и у нас, и отличалось бы оно только внешней оболочкой, нарисованной Арлин.

— Мне пришлось нашпиговать эту оболочку компонентами, неизвестными нашим специалистам, — продолжал Линдблом. — Возможности изобретать их заново у меня не было. Так что пришлось обратиться к архивам и хранилищам Агентства, в которых хранятся документы и самые совершенные виды оружия. Он взглянул на Броза и сказал:

— Мистер Броз помог мне получить допуск, без него мне не удалось бы попасть в это хранилище.

Хранилища передового оружия, являвшиеся составной частью Агентства, были среди многих частей Нью-Йорка, «закрепленных» за Брозом, подобно тому как он «закрепил» за собой подземный склад искусственных внутренних органов в Колорадо. Фальшивки были общим достоянием всех йенсенистов, а все настоящее принадлежало одному Брозу. А в данном случае, если развить этот образ, небольшой группе сотрудников, работавших под его непосредственным руководством над тайным проектом. О котором все остальные йенсенисты не имели ни малейшего представления.